Серийные убийства в Австралии. Хроники подлинных уголовных расследований - Алексей Ракитин

улице также начали круглосуточно дежурить съёмочные бригады новостных телеканалов.

Интриги добавляло то, что правоохранительные органы не могли сказать, чьи именно тела помещены в бочки и каково общее число жертв таинственной банды. После 23 мая полицейские начали допускать журналистов в бывшее помещение банка и устраивать там небольшие экскурсии, призванные разъяснить сущность проводимого расследования. Известно несколько видеозаписей такого рода «экскурсий для журналистов», проведённых в те майские дни 1999 г.

После того, как криминалистическое исследование бывшего банковского офиса было закончено, а всё его содержимое – вывезено, правоохранительные органы допустили внутрь здания журналистов. Первую экскурсию для прессы и телевидения провёл Дэнис Эдмондс. На фотографии вверху он как раз открывает дверь банковского хранилища, в котором находились пластиковые бочки с расчленёнными трупами.

Постепенно ситуация вокруг обнаружения неопознанных тел стала проясняться. 27 мая было объявлено об идентификации первого трупа, вернее, его фрагментов, а уже 3 июня – были названы поименно 6 из 8 погибших. Трудно сказать, как скоро удалось бы установить личности ещё двух неизвестных жертв, но в ночь со 2 на 3 июня в расследовании произошёл прорыв, которого никто особо и не ждал.

Убедившись, что троица арестованных намерена молчать до последней возможности, руководители «Диаграммы» решили арестовать Джеймса Влассакиса. В отношении этого молодого человека вообще не имелось никаких компрометирующих данных, его решили «потрясти» единственно из-за хороших отношений с Джоном Бантиным (если быть совсем точным, то «Диаграмма» располагала записями нескольких телефонных разговоров Влассакиса, имевших место уже после ареста его друзей. В них молодой человек довольно прозрачно проговаривался о том, что он и его мать могут многое рассказать полиции о делах Бантина. Но раскрывать факт организации «прослушки» на том этапе было отнюдь не в интересах следствия).

Полицейским «экспромт» превзошёл все ожидания – доставленный на допрос во второй половине дня 26 мая 1999 г. Влассакис разрыдался и… принялся давать показания! Да причём какие!

Без всякого давления или понуждения со стороны следователей Влассакис признался в соучастии в убийстве собственного сводного брата (по матери) Троя Йюда (Troy Youde).

Согласно Влассакису, произошло это в августе 1998 г., т.е. за 10 месяцев до описываемых событий. На момент убийства Йюду исполнился 21 год. По словам Влассакиса, причиной убийства явился его собственный – Влассакиса – рассказ о том, что Трой 8 лет назад принудил его к гомосексуальной связи. Бантин, узнав об этом, пришёл в ярость и заявил, что Троя «надо наказать». Вагнер и Хэйдон эту идею поддержали.

Одной из первых задач, которую пришлось решать судебным антропологам при идентификации фрагментов тел, найденных в бочках в Сноутауне и под крыльцом в доме на Ватерлоо-корнер-роад, явилось распределение останков по их принадлежности. После этого от костей потребовалось отделить те кусочки плоти, что ещё сохранялись на них. Для этого использовался пароочиститель и грубая нейлоновая щётка. Кстати, в США во многих лабораториях с той же целью используют различных насекомых, например, лесных клещей. Лишь после получения стерильно чистых костей с ними начиналась собственно криминалистическая работа: обмеры, описания, изучение повреждений и т. п.

Влассакис тоже согласился, хотя уже знал к тому моменту, что данный эвфемизм в устах Бантина является синонимом слова «убийство». В те дни Йюд как раз жил с матерью и Влассакисом в одном доме, куда он вернулся после продолжительного периода бродяжничества. Бантин, Вагнер и Хэйдон выволокли спящего Троя из кровати и избили, затем после долгих издевательств и глумлений задушили его в ванной. Там же в ванной тело было расчленено и помещено в пластиковую бочку.

Начав говорить, Спайридон Влассакис не мог уже остановиться. Следующей жертвой, в умерщвлении которой он принял участие, оказался Фредерик Брукс (Frederick Brooks), племянник Элизабет Хэйдон, сын Джоди Элиот (эта дама уже упоминалась в начале очерка. Она поддерживала интимные отношения с Джоном Бантином, а во второй половине 1998 г. жила в домике на заднем дворе четы Хэйдон в Элизабет-Ист. Кстати, это именно с ней Марк Хэйдон уехал в дом престарелых навестить собственного папашу 20 ноября 1998 г., т.е. в тот день, когда без вести исчезла его жена Элизабет Хэйдон.

А потому можно сказать, что именно Джоди Элиот обеспечила alibi Марку Хэйдону. Кстати, различие фамилий матерей, детей и племянников в этом очерке не должно смущать внимательного читателя: очень трудно отделаться от ощущения, что некрасивые женщины в Австралии подобны свиноматкам – они рожают массу дебильных детей, при этом постоянно выходят замуж и венчаются в сектантских церквах, по десятку раз меняя фамилии… И всё это для того, чтобы в конечном итоге отправиться под нож очередного обдолбанного наркотой мужа-дегенерата.).

На момент убийства, произошедшего в середине сентября 1998 г., Фредерику исполнилось 18 лет, он имел целый букет болезней психиатрического профиля. Причина убийства оказалась чрезвычайно тривиальна – по достижении 18 лет документы на получение социальной помощи были переоформлены на Фредерика и… мамочка перестала получать пособие сына. Поэтому убийцы сказали маме, что сын убежал из дома с какой-то проституткой, с которой, якобы, познакомился недавно, а пособие с его банковской карты стал исправно снимать Марк Хэйдон. Примечательно, что мамаша не особенно встревожилась бегством сынка-идиота и не подала заявление в полицию, поэтому сообщение Влассакиса об убийстве Фредерика Брукса вызвало настоящий шок следователей – у них оказывалась жертва, которую никто не искал!

Однако шокирующие откровения Джеймса Влассакиса этим не ограничились. Следующей жертвой, соучастие в убийстве которой признал арестант, оказался некий Гэри О'Двайер (Gary O’Dwyer), житель района Мюррей-бридж, расположенного юго-восточнее Аделаиды. Бантин некоторое время жил в Мюррей-бридж и хотя переехал затем в Сэйлисбари-норт, о своём соседе Гэри не забыл. Бантин не раз рассказывал о нём Влассакису, утверждая, будто бы Гэри О'Двайер – дегенерат и гомосексуалист. Ну, а поскольку общество честных людей следовало «защищать от извращенцев и всяческих вырожденцев», то на этом основании Гэри О'Двайера следует убить.

Первое появление арестованных Бантина, Вагнера и Хэйдона перед журналистами произошло прямо в день их ареста 21 мая 1999 г. Всех троих под объективами десятка телекамер вывели из здания суда и усадили в большой «автозак». При этом произошла сцена, вызвавшая у журналистов всплеск негодования и сделавшаяся предметом обсуждения в австралийских СМИ в последующие дни: Джон Бантин перед тем, как залезть в машину, остановился на пару секунд и показно улыбнулся женщине-конвоиру (снимок справа). Эта демонстрация самоуверенной наглости была расценена как вызов не только полиции, но и всему обществу.

Гэри действительно был инвалидом и жил на социальную пенсию, но его инвалидность не была врождённой, а явилась следствием автокатастрофы, в которой он получил травму позвоночника. Бантин послал Влассакиса на разведку «объекта» предстоящего нападения. Джеймс несколько раз приезжал в Мюррей-бридж, наблюдал за домом Гэри и даже познакомился с ним под благовидным предлогом (предложил арендовать его дом). О'Двайеру было 29 лет, он жил один, любовниц и близких друзей не имел, его родственники проживали в Порт-Хедланде, что называется в дальних буераках, и в Мюррей-бридж никогда не приезжали.

Влассакис пытался отговорить Бантина от похищения О'Двайера, доказывая, что тот вовсе не дегенерат, а совершенно вменяемый человек и уж точно не гомосексуалист, но Бантин даже не стал слушать своего юного друга. В октябре 1998 г. вся группа выехала в Мюррей-бридж, похитила Гэри О'Двайера и перевезла в дом Бантина. Там несчастный инвалид был подвергнут различным пыткам, в том числе посредством ударов электрическим током. Цель пыток была одна – получить доступ к банковским картам жертвы. После того как Гэри назвал pin’ы, а Вагнер проверил их в банкоматах, О'Двайер был задушен в ванной Бантина. Как и в предыдущих случаях, труп был расчленён, помещён в пластиковую бочку, а бочка доставлена в гараж Хэйдона.

Во время первоначальной дачи показаний Влассакис пояснил, что группа стала прятать трупы в бочках довольно давно – примерно за два года до описываемых событий, т.е. в середине 1997 г. Сначала бочки хранились в гараже Марка Хэйдона,